Вот я. Вот стол. Вот руки.
Нет, я не напишу тебе стихов.
Мои стихи - всегда как паразиты.
Агониафаги,
пожиратели тоски, душевного смятения, тревоги.
Я ими от отчаянья блюю.
Из глубины груди извечный зов
то жаждет крови, то сипит: мы квиты,
и повторяют стенки опустевшей фляги
его слова, и на обочину дороги
глотком последним виски я плюю.
Досадно.
"Ату, ату его!" - хочу сказать
я копошащимся в плевке словам,
до этого так долго застревавшим в горле,
теперь - исторгнутым наружу, - "Взять!"
Но в горле новый ком, на шее - новый камень,
на жизни - новый крест;
и время покидать еще с тобою необжитую обитель.
А в обнищавшей разумом некстати голове
звучит нелепое:
"Всяк, кто любил - дебил. А я их шайки, верно, предводитель".